Он

Дождь хлестал как из ведра. Энцо шел и казалось не обращал на него ни малейшего внимания. Серый плащ, застегнутый на все пуговицы, промок насквозь. Обувь, которую он только несколько дней назад купил в доме Boldini, хоть и помогла сохранить ноги сухими, но уже не выглядела так элегантно, как при покупке, погружения в лужи не прошли для обуви незаметными. Однако сейчас, его меньше всего занимало то, как он выглядит.

Люди, которые не знали хорошо Энцо, были уверенны, что он придает своей внешности большое значение. Некоторых раздражала его дотошная аккуратность, а другие восхищались его умением одеваться стильно и быть всегда в форме. Со стороны казалось, что он не пропускает ни одного показа мужской моды. На самом же деле, это была заслуга его врожденного вкуса, он покупал всего лишь  то, что ему нравится, и никогда не знал, что сейчас в моде. Его обаяние в сочетании с его изысканными манерами, галантностью, благородной осанкой, умением красиво говорить – были приманкой для женщин. Но наличие поклонниц его не особо впечатляло. Не то, чтобы это ему не нравилось, но и пользы от них никакой не было. Разве что для имиджа.

Энцо ускорил шаг и вскоре очутился на пороге собственного дома. Его, как обычно, никто не встретил – ни улыбающаяся жена, ни дети, даже собака и кошка не выбежали с радостным лаем и заискивающим мяуканьем. Впрочем, их у него никогда и не было.

Ему становилось страшно от одной только мысли, что в его доме появится женщина, которая будет делать что-то не так, как он привык: не так убирать, не так ставить посуду, не так готовить… да мало ли. А дети — он всегда умилялся, когда видел, как они играют во дворе. Но свой ребенок, который будет плакать по ночам, с которым нужно с утра до вечера возиться и сюсюкаться, слушать его капризы. Нет. На такой подвиг он пока не способен. Хотя давно уже разменял третий десяток.

Одним словом, Энцо понимал, что семейная жизнь – не для него. Однажды он чуть было не отрекся от своих принципов. И виной тому была естественно женщина. Именно та самая, про которую обычно говорят: «увидел и понял – это она, моя единственная». Но это было давно и …. Любит ли он ее теперь? Он не знал ответа на этот вопрос. Наверно, уже нет. Слишком много боли она ему причинила, да и времени прошло достаточно, чтобы заглушить в себе ненужные больше эмоции. В конце концов, мужской инстинкт взял верх. Энцо любил себя, поэтому не давал волю сильным эмоциям и чувствам, которые были ему во вред. Он также выбросил и сжег все, что могло напоминать о ней.

Энцо переоделся в сухую одежду, затем заварил себе кофе, сел на диван и потянулся за сигарой, но рука дрогнула. Он передумал курить. Все его мысли с утра были о Маре, у него было какое-то смутное предчувствие, связанное с ней. Он уже несколько лет ничего не знал о Маре: где она живет, с кем, что она делает, а главное — о чем она думает… Раньше он пытался найти ее, но исчезли все связующие их нити. Он потерял надежду, и совсем отчаялся ее искать. Энцо понимал, что если бы она захотела, то сделала бы так, чтобы он ее нашел.

С одной стороны, он смирился с тем, что никогда больше не увидит ее, по крайней мере, в этой жизни. С другой стороны – одна мысль об этом была невыносима и просто невозможна. Но, c’est la vie. Поэтому Энцо старался не думать о ней. Со временем у него это получалось лучше. Тем более, у него были причины ее ненавидеть. И, в конце концов, за ним всегда увивались женщины, мечтающие выйти за него замуж, которые время от времени украшали его холостяцкую жизнь, внося в нее разнообразие имен и лиц. Он понимал, что рано или поздно этот феерический образ жизни ему порядком надоест, но серьезные перемены его пугали.

Иногда у Энцо возникало безумное желание ее увидеть, хотя бы издалека или услышать. Но это было невозможно. Поэтому он искусственно вызывал в памяти воспоминания, которые ему были неприятны, те в которых он ее ненавидел. Воспоминания, которые он так же искусственно поддерживал на протяжении стольких лет. Конечно, память иногда предательски напоминала ему самые счастливые мгновения, проведенные с ней. Но от них он отмахивался и даже самому себе не мог признаться, что Мара оставила неизгладимый след в его жизни.

Зазвонил телефон. Он ответил:
— Алло.
— …
— Алло, говорите... Вас не слышно!
— …
Связь оборвалась или повесили трубку, послышались гудки.
Она

Самолет приземлился. В отличие от других пассажиров, Мару никто не встречал, кроме нескольких таксистов. Она выбрала из них самого старого и хилого, который быстро, а главное молча довез ее до нужной гостиницы.

Город был погружен в сон, возможно, поэтому ей показалось, что он неприветлив. Она решила поспать немного.

Утром Мара  выглянула из окна, чужой город  показался ей неказистым и ничем непримечательным. Она приняла душ и привела себя в порядок. Около часа думала, что ей надеть, юбку или брюки, остановилась на брюках. Затем долго изучала в зеркале свое отражение. У нее не было такой привычки, но сейчас ей на мгновение показалось, что женщина в зеркале какая-то другая.

Глядя в зеркало, она вспоминала отрывки фраз из их последнего разговора с Энцо. Некоторые свои слова и поступки по отношению к нему, сейчас казались ей странными, и она была уверенна, что сейчас бы так не сделала. Она вспоминала некоторые его резкие, но правильные слова, от которых она вздрагивала даже сейчас, спустя столько лет.

За все то время, что они не виделись, Мара постоянно ощущала его невидимое присутствие. Она чувствовала его настроение и ей казалось, что и он чувствует, когда ей плохо, а когда хорошо, знает о чем она думает, и главное, каким-то образом видит ее на улице, дома, в кафе, на работе, в машине – везде! Она понимала, что это невозможно, но была уверена в правдоподобности этого наваждения.

Мара позвонила. Трубку подняла его секретарша, из чего следовало, что он на работе. Она не хотела его отвлекать и решила дождаться конца его рабочего дня, а пока выпить где-нибудь кофе. Перед самым выходом из номера она внезапно передумала и надела юбку.

Мара пошла пешком. Ей очень нравилось ходить по желтым высохшим листьям. Пройдя через какой-то сквер, она вышла в центр города. Прогулялась немного и зашла в первое приглянувшееся кафе.

В кафе было немного людей, она выбрала маленький столик у окна и заказала кофе.
Когда она летела сюда, думала, что сразу же позвонит или поедет к нему. А сейчас почему-то не могла этого сделать. Прошло столько времени. У него своя жизнь. Она боялась, что ее появление может что-то испортить. Она не знала что именно. Возможно, у него другая женщина или он о ней давно забыл…

Кофе принесли отвратительный, Мара его не допила.

Она вышла из кафе, завернула за угол. Улица, по которой она проходила, была полна магазинов. Нужно было убить время, но настроение было совсем не для шоппинга, поэтому она бесцельно бродила по улице.

Вдруг Мара остановилась. Этого она не ожидала. В таком большом городе, побыв всего лишь несколько часов – встретить его! Совершенно случайно! Сердце заколотилось. Ей казалось, что оно сейчас вырвется из груди.

Он вышел из магазина и направлялся к машине. Мара чувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Она хотела окликнуть его, но в горле появился комок, думала подойти, но не могла сдвинуться с места. Маре казалось, что вместе с ней на какое-то мгновение остановился весь мир. Он отъехал не заметив ее.

Все произошло, как в страшном сне, который иногда ей снился. Пустыня. Она убегает от какого-то маньяка-убийцы и с ужасом видит, что он почти ее настиг и тогда она пытается закричать, но не может, пропадает голос, она пытается бежать дальше, но тоже не может. Она просыпается. Бессилие. Вскоре  поняла, что такой сон снится почти всем.

Сердце перестало дико стучать. Стало тихо. Маре казалось, что окружающие ее люди разговаривают бесшумно и движения их напоминают замедленные кадры. Она неторопливо двигалась в сторону гостиницы, ей пришлось пройти опять через какой-то сквер с желтыми листьями. Она нагнулась и подняла один маленький листик. Он был ярко-желтый, местами еще зеленый, а по краям засохший. Она встала посреди сквера и долго изучала его, пока какая-то пожилая женщина не подошла к ней:

— Доченька, не подскажете сколько время?

Ей пришлось повторить, а потом прикоснуться к Маре, тогда она очнулась и ответила женщине.

Только оставшись в гостинице, она дала волю слезам. Изначально ее приезд сюда был отчаянным порывом, то насколько она хотела его видеть – заглушило все остальное, а теперь она понимала, что это ошибка.

За окном начался дождь. Она смотрела в окно и думала о нем. Энцо совсем близко от нее, но она не могла его видеть. Мару раздражал внезапно охвативший ее страх встречи с ним, но она ничего не могла с собой поделать.

А если он не захочет с ней говорить, видеть ее? Если у него другая любовь? Ей стало страшно звонить. Она живо представила себе, как он слышит ее голос и тут же бросает на нее трубку или как трубку поднимает женщина. Мара понимала, что причинила ему много боли. Она была в растерянности, вся ее уверенность и боевая готовность увидеться с ним — испарились. Теперь ей казалось смешным все то, что она себе навыдумывала. Это лишь ее богатое воображение – не более того. И с чего она решила, что он вообще думает об их отношениях то же, что и она. А что если она для него всего лишь очередное имя в его списке когда-то любимых женщин? Что если ее неожиданное появление вызовет у него недоумение?

Хотя, в глубине души, Мара знала, что такие чувства бесследно не проходят – ни для него, ни для нее.

Однако, той же ночью, Мара поменяла билеты и улетела обратно. На пороге, перед тем как выйти из гостиничного номера, она не удержалась и захотела молча с ним попрощаться.  Его твердый мужской голос ответил:

— Алло!..
— ….
— Алло, говорите… Вас не слышно!
— ….
 

Октябрь, 2006