В предыдущем посте я выложила заметки Мурата. Раз уж речь зашла о нем и об этой поездке, расскажу коротко предысторию.

В первый день 2008 года, когда все нормальные люди сидели дома или в гостях, просыпались в тарелке традиционного  праздничного салата “Оливье”, опохмелялись остатками шампанского без газа, разворачивали подарки, в общем, праздновали наступивший Новый год –  а я в это время вдруг собралась в путь. Трое моих верных провожателей-встречателей со стажем в очередной раз совершили поистинне героический поступок – оторвались на полчаса от бутылок и праздничного застолья, чтобы проводить меня на поезд Владикавказ-Адлер.

У меня было 2 билета – мой и некого Мурата из Карачаево-Черкесии, который должен был присоединится ко мне, чтобы мы вместе продолжили путь до Адлера, затем оттуда в Ереван и из Еревана в Тбилиси. И все это ради того, чтобы поучавствовать в шоу под названием “Выборы в Грузии”.

Настроение у меня было жуткое, давала о себе знать бурная новогодняя ночь и бодрствование до 6 утра. Оно омрачалось еще и тем, что я была в купе совсем одна. Кроме того, я не знала “что за птица Мурат”, с которым мне предстоял долгий путь. Все, что я знала – это  то, что “он компанейский парень и талантливый журналист”.

Двое чеченцев из моего вагона заметили, что я путешествую одна. Как же кавказский мужчина может оставить такое без внимания?!

Один из них периодически заглядывал и спрашивал, что я читаю и не скучно ли мне, надо признать – очень ненавязчиво. Затем он неожиданно завалил с бутылкой шампанского, конфетами и 2–мя пластиковыми стаканами. Щас, думаю, разбежался. Он на ходу открыл бутылку и наткнулся на мое холодное: “Спасибо. Но я шампанское не пью”. Он растерялся, пробормотал: “Ну, я подумал… за новый год… как пожелаете… я оставлю, может потом захотите сами выпить.” Извинился и вышел.

Я, конечно, была слишком резка, но это своего рода самозащита ))

Спустя 5 минут, ко мне заглянул совсем молодой осетин из соседного купе. Поинтересовался, что от меня хотят эти кабардинцы (он их почему-то за кабардинцев принял), типа если пристают, ты только скажи нам. Я успокоила парня, сказав, что не маленькая, разберусь, но спасибо.

Чеченцы еще пару раз заглянули, представились, я поинтересовалась обстановкой в их республике, перекинулись еще несколькими фразами. Они были из спец.служб Чечни.

Остановка. Мне нужно было выйти с билетом встречать Мурата, хотя я даже не знала как он выглядит.

– Сейчас ко мне присоединиться карачаевский журналист, мой коллега, – сказала я чеченцам. 

Они почему-то решили, что коллега тоже девушка и несказанно обрадовались.

– Вообще-то, это не она, а он, – уточнила я, что им явно не понравилось.

Я не успела дойти до выхода, вижу, заходит большой небритый мужчина и кричит на весь вагон: “Кто здесь Лиза?! Мне нужна Лиза! У нее мой билет.”

У меня на секунду возникло ощущение, что всем в вагоне стало заметно веселее. Как-будто дед Мороз зашел. Только чеченцы были в шоке. Последнее, что они мне успели сказать, это: “Что-то твой коллега совсем не похож на журналиста. Может вы шпионы?”

Работникам спецслужб всегда мерещаться шпионы, но в одном они были правы – Мурат совсем не похож на журналиста.

– Я Лиза, – сказала я, подойдя к Мурату улыбаясь. Наверно, я слишком мило улыбнулась или слишком кротко это сказала. Судя по его дальнейшей реакции.

– Так и знал, что красавица будет, из Осетии всегда так, – польстил мне Мурат. – Но я думал будет дама, а тут с совсем зеленой девочкой  придется на разведку идти.

Разумеется, после, немного протрезвев, Мурат стал понимать, как обманчиво первое впечатление и перед ним никакая ни милая девушка, а стерва со стажем. )) Но это было потом, а пока он положил свой багаж и вышел прощаться с другом, который его провожал. Через пять минут, Мурат вернулся с бутылкой шампанского и шоколадками, поставил на стол и сказал:

– Только не говори, что не выпьешь со мной за Новый год!

Я, указав ему на открытую нетронутую бутылку шампанского, которую принесли мне чеченцы, сказала:

– Я не люблю шампанское. Но коньяк я с тобой выпью,  – сказала я, доставая из своей сумки бутылку коньяка.

Мурат был слегка ошарашен.

– Я думал – девочка. А ты оказывается серьезные напитки пьёшь. Свой человек.

На этой же остановке к нам присоедиилась семья из Карачаево-Черкесии, муж и жена. Им было лет по 50. Настолько скромные, что в глаза бросалась только их скромность. Было видно, что они совсем не хотят пить, но стеняясь отказать Мурату, они пили через силу, особенно, женщина. Когда мы с ними знакомились, они сразу узнали в Мурате известного журналиста Карачаево-Черкесии и смотрели на него восхищенно-блетящими глазами.

В восемь утра, мы были в Адлере. Самолет улетал в 3 часа. Мы сдали багаж в камеру хранения и пошли гулять на набережную. Мурат, как страстный рыболов, доставал вопросами рыбаков, а я фотографировала. Я уже выкладывала здесь несколько фоток.

В итоге, отморозила себе уши и голову от морского ветра. Мурат испугался не на шутку, когда вернувшись от рыбаков обнаружил меня в таком состоянии, обмотал мне голову своим шарфом и мы пошли искать кафе, чтобы согреться. Все было закрыто. Мы нашли только один открытый ресторан при гостинице, где завтракали постояльцы. Накатили там по 100 гр. коньяка. Мурат в благодарность даже расцеловал официантку. Врочем, он так делал везде.

Продолжение следует.