В День милиции утро у меня началось с того, что в дверь постучал настоящий участковый милиционер. Кукарача:) Он сообщил нам, что мы затопили соседей снизу (это которые буйные, я уже писала о них), а они не придумали ничего лучше, как позвонить в милицию.

Наш Кукарача оказался предельно вежливым молодым человеком. Он осмотрел все и удивился, что у нас нигде ничего не течет, хотел уже уйти, но в этот момент мы додумались проверить трубы за кафелем... и вот тут начался Великий потоп! Труба внезапно лопнула и мощная струя холодной воды начала заливать квартиру с такой скоростью, что вскоре ванная и прихожая напоминали бассейн. Хорошо, что Анри не было дома, иначе он взял бы свой спасательный круг в форме лягушки и воспользовался бы случаем.

Целых десять минут я пыталась дозвониться до нужных служб: в аварийной мне советовали позвонить в домоуправление, а там меня посылали в другое домоуправление. Суммарно я собрала 4 номера телефона, за это время бассейн становился все глубже. В конце концов, за сантехниками пришлось идти нашему участковому. В результате потопа мы испортили ремонт соседям снизу (со второго этажа), за что придется платить. А соседи с первого этажа, к которым тоже немного затекло, сказали «ничего страшного».

А сейчас я пришла с празднования ДР близкой подруги, с которой дружим уже 17 лет. И кто-то еще посмеет сказать, что женской дружбы не бывает?;)

Вообще-то пост был не о женской дружбе и не о подруге, а о Дне милиции и о потопе. Просто мою подругу угораздило родиться в День милиции:)

Вчера наконец-то добралась до ледового дворца. Первые 3 минуты на катке я думала о том, что эта была не лучшая затея для воскресного утра и лучше бы я поспала на час дольше. Еще, мне совсем не хотелось свернуть себе шею, а все к этому и шло. Но уже через полчаса мне так понравилось, что я загорелась идеей научиться.

Впервые я пыталась встать на коньки еще в саратовской школе, на уроке физкультуры, но безуспешно. Учитель, который старался убедить меня, что это не страшно, спустя некоторое время задумчиво произнес: «Ладно, ты у нас девочка южная, будешь играть в волейбол»:)

P.S. Теперь болят все мышцы ног. Даже не знаю, как я буду завтра плавать.

У нас только что было землетрясение. Проснулись от толчка. Сегодня вряд ли уже засну.

Уже вторую неделю хожу в бассейн. Как подумаю, какого удовольствия лишала себя столько лет! В детстве я ходила на плавание, и с тех пор все собиралась пойти, но дошла только сейчас. Лучше поздно, чем никогда.

P.S. Только мне очень мало. За 45 минут я не устаю, и не бывает никакого желания выходить из воды.

Утром меня разбудила ласточка, которая залетела в открытую форточку и не могла вылететь обратно. Мы полюбовались и отпустили ее. Это уже второй раз к нам пожаловала ласточка, как-то залетел воробей, и даже саранча, а однажды, давно — летучая мышь (о, какой же мощный крик я тогда подняла!:))

К приезду Мадо, я уже успела утомиться от прелестей одиночества. В октябре почти месяц мы жили вместе и теперь часто вспоминаем об этом . Утро у нас начиналось вполне прилично, первая проснувшаяся будила вторую чашечкой кофе, затем мы разбегались по своим делам. А вечером начинали сходить с ума. Нет, мы почти не слушали музыку на полную громкость, а телевизор совсем не смотрели. Мы только болтали и смеялись до 6 утра.

Пик был, когда мы на сайте «Одноклассники» мы нашли нашего бывшего одноклассника – облысевшего, поседевшего и растолстевшего, мы с трудом его узнали. Здесь нам уже было не до смеха. Мадо, завопив в 3 часа ночи на всю квартиру «Мы что уже такие старые?!», помчалась к зеркалу искать морщины на лице, но не обнаружив ничего существенного, она успокоилась.

Вообще-то я собиралась писать совсем о другом… я вспомнила один из наших диалогов с ней. Мы говорили о войне…
Эта тема часто всплывала в наших разговорах.

— Им нужно было дать такой же ответ, — сказала Мадо, — ковыряя ложкой кофейную гущу на дне пустой чашки.
Однако после некоторых рассуждений, Мадо, движимая своей религиозностью, а я (за ее отсутствием) просто гуманными соображениями — мы пришли к выводу, что не надо им уподобляться и наказать их нужно не уничтожением людей.

— После того, что они сделали с Цхинвалом, нужно было эвакуировать население Тбилиси и потом бомбить пустой город, особенно центр Тбилиси, разрушить все памятники культуры и истории. Это удар по самому больному месту, — сказала Мадо.
— Это ты как художница говоришь, — сказала я.
— Это им за памятник Васо Абаева.
— Постой, но тогда разрушится моя любимая часть города – Старый Тбилиси? – спросила я.
— Да, разрушится, — подруга была непреклонна.
— Нарикалы не будет… Самеба, Сиони...
— Не будет, — твердо сказала Мадо.
Наступила долгая пауза, ушли в свои мысли… Внезапно мы посмотрели друг на друга и одновременно закричали: «Нееееееет! Это же наш родной город!»
— Город не виноват, что у большей части ее населения помутился разум, — сказала я.
— Определенно не виноват.

Негодные из меня и Мадо воины.